Церковные ученые степени. Невероятные приключения теологии в России
Доктор богословия
Современное использование
Степень Divinitatis Doctor чаще всего даётся honoris causa людям, чьи выдающиеся труды связаны с религией. В большинстве англоязычных университетов студенты, защитившие диссертацию на соискание докторской степени, получают степень доктора богословия (Doctor of Theology), а не Divinitatis Doctor.
В настоящее время на территории Российской Федерации присвоение учёной степени «доктор богословия» не имеет юридической силы, поскольку в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 30 января 2002 г. N 74 «Об утверждении Единого реестра ученых степеней и ученых званий и Положения о порядке присуждения ученых степеней» («в целях обеспечения единой государственной политики в области государственной аттестации научных и научно-педагогических кадров и присуждения ученых степеней») такая степень должна присваиваться Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации . Решения диссертационных советов духовных академий, созданных в обход данного Постановления Правительства РФ, также не имеют юридической силы на территории Российской Федерации .
Примечания
Wikimedia Foundation . 2010 .
- D.A.F.T. - A Story About Dogs
- D.P.G. Recordz
Смотреть что такое "Доктор богословия" в других словарях:
Христиани, доктор богословия - бывший лифляндский генерал суперинтендант, † 2 марта 1886 г., в Риге, 80 лет. {Половцов} … Большая биографическая энциклопедия
Доктор философии - Оксфордского Университета в полном академическом облачении Доктор философии (лат. Philosophiæ Doctor, Ph.D., PhD, обычно произносится как пи эйч ди) … Википедия
Доктор Философии - (лат. Philosophiæ Doctor, Ph.D., PhD, обычно произносится как пи эйч ди) учёная степень, присуждаемая во многих странах Запада. Квалификационной работой соискателя степени является докторская диссертация (англ. Ph.D. Thesis) Несмотря на название … Википедия
Доктор физики - Доктор философии (лат. Philosophiæ Doctor, Ph.D., PhD, обычно произносится как пи эйч ди) учёная степень, присуждаемая во многих странах Запада. Квалификационной работой соискателя степени является докторская диссертация (англ. Ph.D. Thesis)… … Википедия
Доктор - (лат. doctor, «учитель»): Содержание 1 Медицина 2 Образование 3 География … Википедия
Доктор (звание) - Доктор (лат. doctor, «учитель») учёная степень. В европейской континентальной академической системе (в таких странах, как Германия, Австрия), многие особенности которой были позаимствованы российской и советской системой послевузовского… … Википедия
Доктор
Доктор (ученая степень) - (латин. Doctor, собственно значит учащий, учитель). Первоначально у римлян, а затем и в средние века слово Д. означало вообще преподавателя и в этом смысле было тожественно со словами magister, scholasticus и др. Только с XII в. оно сделалось… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Доктор - учитель, а впоследствии носитель высшей ученой степени. Впервые обычай усвоять ученым звание доктора возник в XII в. в Болонье на юридич. факул., затем появляются и Д. богословия, получавшие степень от папы или канцлера унив., как… … Полный православный богословский энциклопедический словарь
До начала XIX года стройной общей системы аттестации в православных духовных учебных заведениях Русской Церкви не было и ученые степени присуждались в каждой школе в соответствии со своим уставом. Первая попытка согласования уставов духовных академий с общегосударственными нормами присвоения ученых степеней произошла в года. В результате священнослужителям по единым правилам стали присуждать ученые степени "кандидат богословия ", "магистр богословия " и "доктор богословия ". Первые две из них присваивались выпускникам духовных академий по результатам учебы и полученным знаниям. Степень доктора богословия могла быть присуждена только на основании защиты диссертации.
В году был принят новый устав духовных академий, а с ним и новый порядок присвоения степеней. Степень кандидата богословия стала присваиваться студентам, окончившим три, а магистерская – четыре курса обучения. Эти степени обозначили лишь разные классы академических дипломов.
С года наиболее успешно окончившим духовные академии присваивались степени, а остальным - звания "действительный студент ", что было идентично университетским дипломам. Магистерская степень в этом случае была свидетельством получения высшего богословского образования. С года по результатам защиты диссертаций присуждались степени: "доктор богословия ", "доктор церковной истории " и "доктор канонического права ", хотя были и исключения.
В англоязычном мире
В ряде православных учебных заведений возникших в англо язычном мире вошла в употребление общепринятая местная система религиозных учебных степеней. Обыкновенно в ходу трехступенчатая система - "бакалавр ", "магистр " и "доктор ", с присовокуплением сферы специализации. Так, на год одна из наиболее значительных православных высших духовных школ англоязычного мира - Свято-Владимирская духовная семинария в Крествуде , штат Нью-Йорк - предлагала три магистрские и одну докторскую программы с четырьмя специализациями: богословие (Theology), пастырство (Divinity), искусство (Arts) и служение (Ministry)
На днях в России произошло знаковое событие. В Общецерковной аспирантуре и докторантуре им. Кирилла и Мефодия была защищена диссертация по новой, утвержденной Минобрнауки и признанной ВАК специальности «теология». Первым кандидатом наук по этой дисциплине стал декан богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета (ПСТГУ) . Противники безуспешно попытались дискредитировать работу с помощью «карусели» отрицательных отзывов. О смысле долгого труда и интриге вокруг него «Культура» побеседовала с отцом Павлом.
Ваша диссертация называется «Разрешение проблем русского богословия XVIII века в синтезе святителя Филарета, митрополита Московского». Как она возникла?
Я над ней работал несколько лет, а самой темой богословия святителя Филарета занимаюсь очень давно. В 2010-м вышла моя монография, посвященная святителю. Личное отношение к этому великому деятелю нашей церкви тоже возникло не случайно: в жизни было множество «подсказок» — начиная с того, что после рукоположения в 1996 году я стал священником первого построенного в честь святителя после его прославления храма. А в начале 2000-х мне неожиданно предложили издать подборку его духовных произведений. Тогда я стал читать его всерьез и навсегда пленился глубиной и красотой мысли святителя.
Вы давно уже доктор богословия, не так ли?
Внутрицерковную степень доктора богословия я получил в 2015-м по теме «Русское внеакадемическое богословие XIX века». Но она, как и другие подобные, не признается государством. Я, например, не мог выступать научным руководителем для аспирантов, защищающихся по любым дисциплинам в системе ВАК. Кроме того, официальные степени нужны нашему вузу, у которого сегодня единственная в России аккредитованная аспирантура и первый признанный ВАК научно-богословский журнал «Вестник ПСТГУ». С профессорами и научными сотрудниками без признаваемых в «светском пространстве» научных степеней нас могут просто закрыть однажды как «неэффективных».
Процесс общественного признания теологии был небыстрым. Сперва наш университет, активно поддержанный в этом отношении высшей церковной властью, боролся за теологию как учебную специальность: в 1999 году стал возможен теологический бакалавриат, а вскоре и теологическая магистратура. В 2015 ВАК признал теологию научной дисциплиной, но без возможности защиты степеней. Предпоследний барьер был снят в прошлом году: разрешили наконец защищать диссертации по теологии, хотя и здесь формулировка первоначально была двойственная, «работа по теологии на степень кандидата философских наук». И только незадолго до моей защиты «философия» окончательно уступила место теологии. Прецедент создан, и путь следующим диссертантам, в том числе из моего родного ПСТГУ, открыт.
Что мешало Вам защититься по религиоведению?
Да, советовали поначалу переделать мою работу под религиоведческую или философскую, и так получить ваковскую степень. Мои коллеги вынуждены были подобным образом действовать до сей поры. Но я отдал прочесть свою диссертацию одному уважаемому светскому ученому, и тот резюмировал: «это богословие, и ничто иное». Дело в том, что разница между двумя науками существенная. Условно говоря, религиоведение описывает церковь снаружи, а богословие — изнутри. Как любой гуманитарий, богослов имеет дело с текстами, с историей, но для него в них содержатся не отвлеченные понятия, а свидетельства веры, которую исповедует он сам. Это помогает ему проникнуть в смысл текстов. На защите я привел пример, связанный с моим первым, консерваторским образованием пианиста: может ли стать хорошим музыковедом человек без слуха и любви к музыке, даже если он выучит назубок всю ее историю и терминологию?
Чем отличается религиозная философия от теологии?
Они разделяются методологически, хотя темы могут быть одни и те же. Скажем, в работах Владимира Соловьева в основном представлена первая, но есть компоненты второй. Религиозный философ высказывает свою личную точку зрения, богослов стремится установить общецерковную. В этом смысле Григорий Сковорода, которого называют «народным богословом» — все же, скорее, верующий философ.
А чем теология разнится с богословием?
Вообще это синонимы, различается словоупотребление — богословие относится к области церковного Предания самого по себе, теология — наука, изучающая тексты Предания с точки зрения церкви. Пример со стороны: в немецких университетах, где богословские факультеты никогда не закрывались, не преподается «теология вообще», но только католическая или лютеранская, есть где-то даже факультет православной теологии.
Вы, конечно, помните старую советскую максиму: «ученым можешь ты не быть, но кандидатом быть обязан...» Простите, а зачем вам светская научная степень?
Таких «кандидатов» полно в любой науке. Это понимают и противники научных защит по теологии: если бы у меня была, например, компиляция других авторов без тени собственной мысли, они не упустили бы случая доказать это. Есть же «Диссернет», автоматические средства проверки на плагиат. Но я уже говорил, государственная научная степень важна не столько для меня, сколько для моего университета, для церковной науки в целом.
С обывательской точки зрения, усвоенной еще с советской школы, теология — это какая-то средневековая схоластика: «сколько ангелов уместится на кончике иглы?» Некоторые нынешние антиклерикалы, в том числе с учеными степенями, жестко связывают нынешний упадок нашей академической науки и уровня образования с «мракобесным наступлением попов по всем фронтам» и пытаются яростно с этим бороться...
Эти люди подменяют понятия. Некоторые просто не знают, о чем идет речь, и не прилагают усилий, чтобы узнать. Другие, напротив, слишком хорошо понимают и целенаправленно борются со всем церковным по глубинному неприятию христианства, что ж, для верующих это не новость. У нас сейчас антицерковное движение, слава Богу, идет, не от государства, как в советское время, но по «общественной», так сказать, линии, от людей, стремящихся сконструировать ложную дихотомию: «общество знаний — поповское мракобесие». Но я настаиваю: богословская точка зрения на церковное Предание и Священное Писание, историю церкви и ее святых нужна и светской науке, без нее спектр представлений об интеллектуальных и духовных процессах, проходящих в обществе, будет неполон, наше знание о самих себе ущербным.
Я ничего не «требую» и лишь констатирую собственную веру, а с текстами работаю с помощью традиционного для гуманитарных наук инструментария. Не я один заметил, что в отрицательном отзыве Панчина и четырех других биологов, солидаризовавшихся с ним, есть неприятие метода гуманитарных наук как такового. Характерно, что в мою защиту выступили светские ученые, которые восприняли критику как атаку позитивизма на гуманитарные науки вообще... Небезынтересно, что, кроме общих тезисов о «ненаучной методологии», замечания ученых биологов сводились к тому, например, что я не опроверг мнение одного советского историка, считавшего, будто бы святителя Филарета звали в народе «Филька» и отсюда пошло выражение «филькина грамота». Как прикажете опровергать такие аргументы?.. Вообще-то, честно говоря, я не ожидал, что столкнусь с такой откровенной злобой и целенаправленно организованной против моей диссертации кампанией.
Организованной?
Да, это был своеобразный флэшмоб: один совестливый биолог прислал мне скриншот произведенной среди специалистов его профиля сетевой рассылки в добрую сотню адресов. В непарламентских выражениях ученых призывали, отбросив брезгливость, «поставить попов на место». Отправивший мне это человек написал, что ему стыдно за своих коллег. Предполагалось набросать с полсотни отрицательных отзывов и тем самым сорвать защиту, так как все мнения должны на ней представляться. Однако правильно оформили необходимые для этого бумаги только пятеро. Их отзывы зачитывали на защите около полутора часов, и по каждому я вынужден был отвечать. И хотя все кончилось хорошо — за присуждение мне ученой степени проголосовал 21 из 22 присутствовавших членов Объединенного диссертационного совета по теологии, — для меня все это стало непростым испытанием.
В чем научная новизна Вашей работы?
В XVIII веке Россия восприняла европейскую секулярную культуру, что изменило очевидным образом и положение церкви. При этом, однако, традиционная точка зрения на вопрос, унаследованная еще от славянофилов, состоит в том, что проблемы западной цивилизации не должны затрагивать православное богословие. Я же доказываю, что достижение православного богословия в том, что оно стало искать и сумело в конечном счете найти ответы на вопросы, поставленные перед ним Новым временем. И святитель Филарет сделал в этом смысле качественный шаг вперед, сумев вписать традиционное богословие в новый культурный контекст. В моей диссертации я не только впервые ставлю этот вопрос, но и показываю, как святитель это сделал и к чему пришел. Это мой скромный дар величайшему и до сих пор, мне кажется, недооцененному богослову XIX столетия в год, когда мы отмечаем 150 лет со дня его кончины.
Президиум Высшей аттестационной комиссии (ВАК) при Минобрнауки России одобрил паспорт новой научной специальности «теология». Об этом сообщается на сайте ВАК.
Эта новость вызвала не только радость, но и удивление, и споры. В интервью ректора Православного Свтяо-Тихоновского университета протоиерея Владимира Воробьева, данного еще до утверждения теологии в ряду научных специальностей, рассказывается о причинах борьбы за признание теологии наукой.
Иностранка
– Что происходит с теологией в Европе?
– Теология – это древнейшая наука. Именно с нее начинались первые европейские университеты, некоторым теологическим факультетам уже около 1000 лет. В самых знаменитых университетах теологические факультеты имеют большой авторитет. Доктор теологии – это на западе почетная учёная степень.
Когда у нас звучат фразы о том, что теология – не наука, в Европе над этим могут только смеяться, для них это все равно что объявить, что математика – это не наука.
– А как в России?
– В России же за 70 лет советской власти настолько серьёзно изменился менталитет, что даже люди учёные, имеющие научные степени, слыша слово теология, начинают фантазировать: теология – наука о Боге? Что за наука о Боге, и при чем тут ВАК? Это мы слышим и в Министерстве образования, и в Академии наук.
Помню, как ещё в 1960-е годы в Кратком философском словаре было написано, что кибернетика – это буржуазная лженаука. Там же и генетика была. У нас, к сожалению, никак не могут освободиться от такого способа мышления.
– Что такое теология?
– Современная теология – это крупное образовательное направление, или, говоря в терминологии ВАКа, укрупнённая научная специальность: комплекс специальностей и наук. В неё входят такие науки, как история вероучений, библеистика, историческая литургика, история Церкви, церковная археология, церковное искусство, патрология (наука о христианской письменности – богатейшей области древней письменности), ряд психологических дисциплин, христианская этика, христианская философия, церковное право, каноника. Все эти дисциплины представлены в западном образовании и являются неотъемлемой частью европейской гуманитарной культуры.
– Православный Свято-Тихоновский университет возник в каком-то смысле стихийно.
Когда в конце 80-х годов прошлого столетия появилась возможность открыто говорить о христианстве, к нам обратились с просьбой читать лекции о православии. В течение нескольких лет мы проводили лектории: сначала по 4 лекции, потом годовые.
И наши слушатели спросили, не можем ли мы устроить что-то более серьёзное и систематическое?
– То есть это был запрос «снизу»?
– Да, и мы решили организовать курсы (в 1991 году), а затем студенты и преподаватели сказали: давайте сделаем институт. Курсы, по благословению Патриарха Алексия II были преобразованы в Свято-Тихоновский Богословский Институт.
Потом мы узнали, что в государственном перечне образовательных направлений, оказывается, уже имеется бакалавриат то теологии. Туда теологию внесли без наших хлопот, без каких-либо усилий со стороны Церкви. Инициатива эта принадлежала, как это ни парадоксально, бывшим научным атеистам.
– В чем была их мотивация?
– После перестройки они остались без работы, и в стремлении обеспечить себя трудовой деятельностью они ввели в перечень образовательных направлений религиоведение и теологию. Стандарт по теологии отличался от стандарта по религиоведению буквально двумя фразами. И оба стандарта были атеистическими.
– Подождите, атеистический стандарт по теологии?
– Это парадокс, но факт. Тем не менее, это дало нам возможность получить лицензию. Через несколько лет стали вводить образовательные стандарты второго поколения, и тут мы взбунтовались и сказали, что не может существовать теология, преподаваемая по атеистическому стандарту. Нужен конфессиональный стандарт. Оказалось, что это непонятно и трудно для нашего Министерства образования.
– Как это, конфессиональный стандарт? Ну, введите, мы не умеем. Только вы помните, что у нас страна поликонфессиональная, значит, стандарт должен быть и для православных, и для мусульман, буддистов и иудеев. Одна теология для всех должна быть, мы не можем водить 20 разных теологий.
А мы понимаем, что не может быть одного стандарта для христиан, мусульман и буддистов. Что же делать? И тут нас озарила счастливая идея. Мы предложили ввести поликонфессиональный стандарт.
Это стандарт похож на куст. У него одно основание, один корень, в который входят общие дисциплины вроде истории России, английского языка, истории культуры, ОБЖ и т.д. Затем эти стандарты разветвляются по конфессиям. Каждая религия выбирает себе свою ветвь из пучка стандартов.
Министерство согласилось на такой подход, и мы его осуществили. Причем, мы сделали шаблоны для всех религий, так что они все нам были очень благодарны.
Такой стандарт и был утвержден министерством и стал государственным. В нашей стране появилось государственное религиозное образование. Легитимное религиозное образование. Это настоящее преодоление декрета Ленина об отделении Церкви от школы и Церкви от государства!
Осознавать это стали позже.
– А на тот момент было ли сопротивление сверху?
– И очень большое – нужно было преодолеть множество препятствий. Менталитет русского человека ещё совершенно не свободен от последствий советского периода. Приходится убеждать людей в самых элементарных вещах.
Теперь мы выдаем нашим выпускникам дипломы государственного образца. В 2008 году был принят Закон об аккредитации духовных школ, и наш стандарт пригодился теперь для всех Духовных Семинарий и Академий Русской Православной Церкви. Наш университет оказался ледоколом. Теперь уже никто не спорит про государственный стандарт по теологии.
Так, несомненно, будет и тогда, когда теологию внесут в Перечень научных специальностей. Все сразу, как по команде, забудут, что теология якобы не наука.
В 1916 года окончил гимназию в Жмеринке. В 1916 году по желанию отца, преподававшего физику и математику в гимназии, поступил в Киевский политехнический институт. Но проучился там недолго, и поступил на историко-филологический факультет Киевского Университета.
Вступил в Белое движение, сражался боевым офицером в армии Корнилова и Деникина. С остатками разбитой армии барона Врангеля в 1920 году он покинул родину. В Константинополе он перебивался заработками ночного сторожа и помощника повара.
В 1923 году получил стипендию, позволившую ему продолжить образование в Берлине. Поступил на отделение экономики Русском научный институте, где слушал Н. А. Бердяева, Л. П. Карсавина, А. А. Кизеветтера, В. А. Мякотина и В. В. Стратонова.
В 1925 году поступил в Университет Фридриха Вильгельма, где изучал историю России, историю Русской Церкви, и нашел там себе покровителя и друга, в лице знаменитого учёного-слависта Макса Фасмера, автора «Этимологического словаря русского языка». По замечанию самого Смолича, дружба с Фасмером сильно повлияла на всю его дальнейшую научную деятельность.
Был активным прихожанином Воскресенского кафедрального собора в Западном Берлине и членом Русского студенческого христианского движения (РСХД), с 1925 года — казначей Германского отделения РСХД. В это же время Смолич активно сотрудничал в религиозно-философских журналах «Путь» и «Вестник РСХД», что принесло ему известность в русских церковных кругах.
В 1936 году была опубликована его первая крупная работа — «Жизнь и учение старцев», посвящённая русскому старчеству. В нём Смолич исследовал аскетический опыт Оптинских старцев, их влияние на различные круги русского общества. Затем он защитил докторскую о жизни и мировоззрении Ивана Васильевича Киреевского, который был тесно связан с оптинскими старцами.
После войны, когда в Германии была безработица, голод, Смолич зарабатывал на жизнь, торгуя книгами. А потом, когда положение в Германии стабилизировалось, он стал сотрудником Восточноевропейского института при Свободном университете в Западном Берлине. Он входил в НИИ этого университета, где продолжал изучать историю.
В это время Смолич являлся прихожанином Воскресенского собора в Западном Берлине, кафедрального собора Германской епархии Московской патриархии.
Целью научных трудов Игоря Смолича было создание монументального свода по Истории Русской Церкви. Сам он писал о том, что, исходя из насущных церковных потребностей, он решил «предпослать истории более раннего периода церковную историю XVIII—XIX веков, то есть периода, начатого глубокими преобразованиями Петра Великого». Однако именно этот труд по истории Синодального периода стал вершиной его научной деятельности.
За свою научную деятельность историк получил степень доктора философии, а в 1964 году Свято-Сергиевский Богословский институт присудил ему звание доктора богословия honoris causa.
Ему не суждено было осуществить свой всеобъемлющий замысел. В 1970 году историк почувствовал все увеличивавшийся упадок сил и с большим трудом почти сумел завершить второй том своей Истории Синодального периода. Работа над церковной историей России от Крещения до 1700 года так и осталась на подготовительной стадии.
Скончался 2 ноября 1970 года в Берлине. Похоронен на православном кладбище Тегель в Западном Берлине.
